Как это повелось ещё с древних времён -- люди вечно завозят с собой в новые места обитания всякую живность. В новых условиях, такие животные или сбегают и дичают, или из них люди выводят новые породы, пригодные для жизни на новом месте, а в иных изо всех сил пытаются сохранить чистую кровь и их первозданный облик. Благо, что с чудесами генной инженерии, желаемый результат всегда можно слегка форсировать, не затрачивая того времени, что требует классическая селекция. Так, на Асперу были завезены многие породы собак, из которых затем вывели представителей совершенно новых и более приспособленных особей, какими и стали сахели -- специально выведенная порода для эффективной охоты и охраны территорий в аридных условиях Асперы.
Таких собак выращивают в специальных питомниках для служебных целей (за исключением тех, кто уже успел расплодиться, дав начало обычным дворнягам), отбирая только лучших щенков ещё на этапе зигот. Отбираются лишь самые приспособленные, умные (но не слишком), выносливые и сильные животные, способные хорошо выполнять свою работу и подчиняться командам. Полученных собак со второго месяца жизни отнимают от матерей и отправляют на обучение.
Примерно так и проходило беззаботное щенячество Бестии, которая уже слабо помнит, да и почти не вспоминает мать, ведь в её жизни быстро появился человек и новая семья, заменившие её. Эти странные высокие существа на двух лапах вообще были рядом с ней с самого её рождения. Во многом, они и их поведение были не понятны, но она настолько привыкла, что и не обращала внимание на их странности, сосредоточившись на учёбе. Сначала, они напоминали ей игру: задорное перетягивание каната, беготня за мячом, прыжки около ног своего человека и прочие щенячьи радости. Нередко Бестию журили за неподобающее поведение. Очень быстро девочка узнала, что ей многое нельзя. Нельзя подбирать с земли корм или принимать его от другого, не своего человека. Нельзя кусаться, пока не разрешат, или далеко убегать. Всегда нужно было ходить рядом, не сильно убегая вперёд или отставая, и отвлекаться на летающих жужжалок тоже нельзя!
Она росла. Обучение становилось серьёзнее, значительно усложнившись по объёму нагрузок и их частоте. Бестия стала уже совсем серьёзной собакой, или, по крайней мере, пыталась такой казаться. Она хорошо знала основные команды и теперь её начали учить более специализированным для её профессии вещам: искать взрывчатку, оружие или наркотические вещества, догонять и обезвреживать противников, искать след, громко лаять, если она заметит кого-то постороннего не их территории, но без приказа не атаковать, долго бегать, быстро бегать, высоко прыгать и всячески помогать военнослужащим в исполнении их обязанностей.
Затем, внезапно, её учёба закончилась. Не было ни выпускных экзаменов, ни каких-либо проверок, ничего. Лишь обычный тренировочный день, в присутствии людей, чей запах она не знала. А затем, эти же незнакомые люди её и забрали и отвезли на её рабочее место: в одно из местных управлений ВСА. Конечно, Бестия и знать не знала, кто такие ВСА, знала только, что она им помогает и должна делать всё так, как её учили. Первый рабочий день начался через неделю после того, как она слегка привыкла к новому окружению. Он был довольно волнительным для неё, ведь ей нужно было применить все свои полученные навыки на практике и Бестия очень боялась, что не справится. Пять лет уже прошло с тех пор, она толком и не помнит, как точно прошёл тот день, помнит лишь, что человек её похвалил.
С этим новым человеком они вообще были очень близки: она выгуливала его на полигоне, вместе бегая через препятствия. Иногда они тренировались искать порох или взрывчатку, просто, чтобы держать себя в форме. Бестия не возражала, она понимала важность регулярных тренировок. Редко, он её гладил. Это было необычное ощущение, её не гладили ещё с тех пор, как она была щенком. Бестию это сильно смущало, она ведь уже взрослая собака! Но она не была против, испытывая лишь приятные чувства к тому, как её человек трепал её по макушке между висящих ушей, или подолгу массировал ей загривок, прежде чем распрощаться на ночь. Утром человек непременно возвращался, чтобы её покормить. Других собак кормил другой человек, но её кормил именно тот, что принадлежал ей. Из-за этого Бестия чувствовала, что отличается, что её будто бы любят больше и всячески балуют.
Однажды, её человек принёс ей красивый жёлтый мяч. Такой жест она поняла не сразу -- ей, по долгу службы, не положены мячи. Но собаке подарок понравился, хотя и было стыдно играть с ним у всех на виду и после тренировок, будто бы она маленький щенок. Ей иногда казалось, что её человек именно щенка в ней и видит, балуя своим вниманием и подарками. Но на работе он становился совсем другим: грозным, серьёзным, настоящим лидером, что держал её в ежовых рукавицах, не позволяя лишних вольностей в обращении с ней. И она охотно подчинялась.
Вереница дней на службе превратилась в рутину, и стала Бестии уже заметно наскучивать: новые запахи совершенно не появлялись, в корме не было никакого разнообразия, лишь строгая диета, да жизнь по расписанию: от кормёжки до кормёжки. А, если они и отправлялись на серьёзное задание, то действовали всегда по похожему сценарию: она ищет, она находит, ей отдают приказ -- она догоняет. В эти моменты, когда ей давали команду накинуться на человека, собака почему-то чувствовала прилив ничем не обоснованной агрессии, совсем теряла голову и точно хотела отгрызть ту конечность, в которую она вцепилась.. Не сказать, что ей это нравилось или наоборот -- не нравилось, просто она находила сей факт любопытным.
Потом, что-то изменилось. Сложно описать что произошло или почему, но они с её стаей вдруг начали выполнять задачи не в городе, а на открытой местности, в пустыне. Так много песка Бестия ещё не видела. Пустыня была полна новых образов и запахов, и она, украдкой, обнюхивала тут всё вокруг, делая вид, что по привычке ищет химикаты. Затем их и вовсе перевели в отдалённую часть, где не было её уютного вольера и лежанки, а лишь горячий песок и холодные ночи под открытым небом. Других собак тут было не много, и все незнакомые. Зато времени и возможностей для общения у них было больше. Но Бестия не стремилась заводить с ними контакты, она надеялась, что они здесь ненадолго и скоро вернутся к себе. К её вольеру, её лежанке, её любимому мячику. Только её человек остался с ней рядом. С ним она тоже проводила больше времени, ведь они жили теперь по соседству. И её человек уходил на ночь не в неизвестную ей часть города, а в соседнее здание, где он и другие люди жили подобно тому, как они жили на псарне -- все в одном месте. Шёл день за днём, но они всё не возвращались домой. Так прошли долгие четыре года, и Бестия уже потеряла всякую надежду на то, что когда-нибудь вновь обнюхает родные места.